Рубрика: История

Она известна многим, кто запомнил хотя бы азы школьного курса истории, как Елизавета I, Елизавета Английская, Елизавета Тюдор, Добрая Королева Бэсс. Она — великая королева. Именно при ней Англия стала превращаться во владычицу морей,в будущую империю. Ничто не угрожает незыблемому доминированию Испании, но уже бегут по волчьи, неутомимо, парусники Дрейка к караванам испанцев, под завязку набитым золотом инков. Создана Ост-Индская компания, пробуются на прочность испанские гарнизоны в Америке. Начало славных дел, как говорится…

К началу XIX века назрел и произошёл колоссальный рывок военной науки. Олицетворением этого прорыва является Наполеон Бонапарт, создавший фактически на ходу синтез современных ему технологий с тактикой и стратегией Александра Великого, Цезаря и Ганнибала. Разрушение косности и консерватизма в военном деле было процессом объективным, но продвигалось выдающимися военными умами того времени. Помимо Наполеона, являвшегося генератором новаторских идей в военной науке, лепту в развитие военного дела в начале XIX века заслуженно внёс талантливый теоретик Карл фон Клаузевитц. Его «Vom Kriege» (О войне) с впервые раскрываемым тезисом «тотальной войны» была создана под бесспорным влиянием практики Наполеона. Тотальная война — это предвидение будущих мировых войн, это отзвук двадцатилетней мировой войны №О.

Что бы там ни говорили скептики или ненавистники Наполеона, но причудливая вязь жизненного пути Наполеона не перестаёт удивлять своей полной непредсказуемостью. Ещё вчера обжигаемый раскалённым африканским солнцем он метался по пустыням затыкая бреши, в общем то, в неплохо начавшемся походе, который в одночасье после абукирского погрома превратился в неподъёмную ношу, в нерешаемую головоломку под заунывный речитатив муэдзинов на минаретах Каира, Александрии и Акры. И вдруг через три месяца — вновь мостовые Парижа, угроза ареста за оставление войск, стремительное участие в заговоре и — вершина власти в пока ещё республиканской Франции.

Более двух сотен лет историки и наполеоноведы ломают копья в дискуссиях о том, была ли необходима и неизбежна Египетская военная кампания 1798-1799 годов. Что привело Наполеона в Египет? Какие резоны и доводы, сокрытые от глаз непосвящённых, лежали в принятии решения о посылке войск в третьестепенный, с политической точки зрения, регион?
С политической — да. Но никак не с научной. Египет и через два столетия после Наполеона — терра инкогнита с научной и исторической точки зрения. А в тот период это было, без преувеличения, научное Эльдорадо! И когда мы осознаём этот факт становится понятным почему не меньшую ценность (а может — и большую) чем гренадёры представляли в экспедиции учёные. Настолько не меньшую, что команда
«Les savants et les ânes au milieu !»(Учёных и ослов — в середину), при всей её комичности, подавалась жёстко и на полном серьёзе. Что может служить подсказкой при размышлениях об истинных резонах Египетской кампании.

Летом 1798 года, через год после Итальянского триумфа, начался Египетский поход Наполеона. До сих пор нет единого мнения о целесообразности этой военной операции и истинных причинах, приведших восходящую звезду европейской политики и его опалённых победными сражениями ветеранов, в безжизненные пространства Северной Африки. Что преследовал и искал на задворках мира молодой Бонапарт? Неуместность и нелогичность его нахождения в стране пирамид и близлежащих землях таят множество загадок, тем более что цена заплаченная французами за за этот тур непомерно высока. Потерянный флот, развеянные словно песок африканских пустынь полки и дивизии, вне всякого сомнения, не могли быть не искуплены приобретением чего — то очень значимого для Франции на тот момент.

Итальянское назначение для молодого Наполеона было сродни Одиссеевской Сцилле и Харибде. Как и герою Гомера третьего ему было не дано — или пройти или погибнуть. Погибнуть если и не в физическом смысле (что, впрочем, не было чем-то невероятным), то в военном и политическом — наверняка. Имея в активе небольшой успех в Тулонской операции и более чем сомнительное «достижение» 13 вандемьера, дружбу с Баррасом и женитьбу на вдове Богарнэ, Бонапарт был настроен не просто решительно — он шёл ва-банк. Корсиканское упрямство, бешеное честолюбие, безусловный талант и вера в свою счастливую звезду — с этим «багажом» генерал Бонапарт прибыл в Итальянскую армию.

В истории человечества имеются Личности, масштаб которых для большинства непостигаем абсолютно. Это большинство строит своё мнение исходя из доступной его пониманию какой-то одной из сторон этой Личности. Подлецу мнится подлость в поступках Личности, жестокосердному — жестокость, тщеславному — своё, близкое сердцу. Примерно также рассуждали бы насекомые, обладай они разумом, копошась у подножья пирамид Гизы. И лишь избранные способны оценить грандиозность замыслов и свершений и неоспоримое величие и превосходство делающее человека Великим. Всё это в полной мере относится к Наполеону. Просто — Наполеону.