Не выходи из комнаты, не совершай ошибку.
Зачем тебе Солнце, если ты куришь Шипку?
За дверью бессмысленно все, особенно — возглас счастья.
Только в уборную — и сразу же возвращайся.
О, не выходи из комнаты, не вызывай мотора.
Потому что пространство сделано из коридора
и кончается счетчиком. А если войдет живая
милка, пасть разевая, выгони не раздевая.
Не выходи из комнаты; считай, что тебя продуло.
Что интересней на свете стены и стула?
Зачем выходить оттуда, куда вернешься вечером
таким же, каким ты был, тем более — изувеченным?
О, не выходи из комнаты. Танцуй, поймав, боссанову
в пальто на голое тело, в туфлях на босу ногу.
В прихожей пахнет капустой и мазью лыжной.
Ты написал много букв; еще одна будет лишней.
Не выходи из комнаты. О, пускай только комната
догадывается, как ты выглядишь. И вообще инкогнито
эрго сум, как заметила форме в сердцах субстанция.
Не выходи из комнаты! На улице, чай, не Франция.
Не будь дураком! Будь тем, чем другие не были.
Не выходи из комнаты! То есть дай волю мебели,
слейся лицом с обоями. Запрись и забаррикадируйся
шкафом от хроноса, космоса, эроса, расы, вируса.
Написанное Бродским в 1970 году стихотворение «Не выходи из комнаты, не совершай ошибку…» как и любое другое его произведение неоднозначно в трактовках и оценках (что не отменяет его великолепности в поэтическом смысле).
[showads ad=left]Поколение Бродского, чьё взросление пришлось на конец 50-х-начало 60-х, по большому счёту очередное потерянное поколение. Убогая советская действительность с её лживостью, фарисейством и свирепым подавлением всего ей чуждого с одной стороны и яркая до пестроты жизнь окружающего СССР остального мира порождала в молодёжи, как сейчас говорят, разрыв шаблона.
Он в свою очередь становился фундаментом конформизма и двойственности, как определяющего качества большинства т.н. «шестидесятников».
«Свободолюбивые», дерзкие и циничные на кухнях и — блеющие ягнята на комсомольских — партийных собраниях: «позор низкопоклонству перед Западом», «пятилетку- в три года», «слава партии и правительству»- вот что вызывает горькую усмешку поэта.
Зачем всё это, словно бы вопрошает Бродский. Не лучше спрятаться от каждодневного фарса в четырёх стенах: «Только в уборную-и сразу же возвращайся». Не выходи из комнаты, потому что «вернёшься вечером таким же…тем более — изувеченным.»
Изувеченным, по мысли Бродского, ещё одним днём советской реальности. Не удивительно, что более или менее проницательные «охранители» улавливали этот подтекст, да, впрочем, Бродский его и не прячет особенно.
Более того, он с усмешкой глумится и ёрничает над над всеми этими гибридами чацкого-молчалина made in USSR: «Не выходи из комнаты. О, пускай только комната догадывается, как ты выглядишь». Разве не блестяще? Или: «Не будь дураком! Будь тем, чем другие не были…»
Кажется что сейчас Бродский предложит своему визави нечто возвышенно-героическое, но: «Не выходи из комнаты ! То есть дай волю мебели, слейся лицом с обоями. Запрись и забаррикадируйся ШКАФОМ от ХРОНОСА, космоса, эроса, расы и вируса».
Преимущественно в стихотворении используется ямб, но, как водится у Бродского, соблюдается он не всегда, что является его, если можно так выразиться, фирменным знаком.
Выразительностью и метафоричностью заряжена практически каждая строка: «живая милка, пасть разевая…», «танцуй, поймав, боссанову…», «ты написал много букв, ещё одна будет лишней.» Магия, не будем стесняться этого слова, поэзии Бродского, её магнетизм таков, что со второй-третьей строки после начала чтения этого( да что там- любого)произведения в голове начинает звучать монотонно-завораживающая декламация самого Иосифа Бродского. Что это, как не лишнее доказательство талантливости высочайшей пробы? Впрочем, вопрос, по меньшей мере, риторический…
прекрасно!